В раннем детстве довелось мне покататься на санках, впряженных в собаку. Было это в обычном одесском дворе, в роли ездового кабыздоха выступал бульдог, предоставленный моим другом из соседней парадной. Став взрослым, я никак не мог забыть очаровательные ощущения, которые при этом испытал. И мечтал повторить.
Повторить не получалось: и подходящей псины не попадалось, и вес мой вырос раз этак в цать, и снега значительно поубавилось (глобальное потепление, куда деваться). За покатушками на собаках пришлось ехать чуть не край света, в Лапландию.
Сколь не прикалывайся над глобальным потеплением, а со снегом на среднеевропейских широтах и вправду все выглядит не важно. По крайней мере в Лапландии со снежным покровом все пока еще в порядке:
.
.
.
Катание осуществляется на одной из местных специализированных ферм, в роли двигателей выступают маламуты, хаски и еще какие-то не идентифицированные разновидности ездовых собакодов.
.
.
.
Перед катанием проходим краткий инструктаж по управлению санями. Ничего сложного нет: катаемся по двое, "пассажир" сидит спереди, "возница" сзади, при повороте делаешь легкий крен вправо или влево соответственно, хочешь замедлить ход или остановиться - жмешь ногой на тормоз внизу. Санки идут цугом, курс и скорость езды задает сопровождающий на вездеходе во главе колонны.
.
.
.
Пока дожидаемся очереди в деревянном домике с очагом, чайниками и закусками, задаемся вопросом: ну хорошо, с поворотом и тормозом все понятно, а где аналог "газа"? Как дать знать собачкам, чтобы они трогались, что надо увеличить скорость?
.
.
.
Оказалось, волновались мы напрасно. Подгонять собак нет ни малейшей надобности - они по умолчанию работают на полную мощность, выжимая из себя все, что можно и идя с максимально возможной для себя скоростью. Сигнал к началу движения дает сопровождающий: он трогается на своем вездеходе, псины подрываются за ним. Управление сводится к тому, чтобы время от времени замедлять ход, чтобы собаки не обгоняли друг друга, рискуя сбиться в не распутываемую кучу-малу.
.
.
.
Собаки не просто ездят - они буквально бредят ездой, это для них самая умопомрачительная радость и немыслимое наслаждение. Те из них, кто сидит на цепи в будке, чуть не приплясывают от нетерпения, ожидая вожделенный час прогулки. Когда в поле их зрения появляются сани, гавкит поднимается такой, что закладывает уши: "Я! Я! Меня возьмите! Я поеду!" Энтузиазма у этих собачек как у ударников первых пятилеток.
.
.
.
И вот мечты собачек сбываются, - на старт, внимание, марш!
.
.
.
У меня "напарника" не оказалось, я один и за пассажира и за возницу. Притормаживая время от времени своих собачек, любуюсь позабытым зимним пейзажем:
.
.
.
.
.
Мороз и солнце - день чудесный. А когда ты несешься на преисполненных первобытного восторга кабыздохах - он чудесный вдвойне.
.
.
.
Проехали в общей сложности километров пятнадцать. Собачки к концу прогулки повысовывали языки чуть не до земли, но энтузиазма у них не поубавилось ни на полградуса. Думается, отбежать еще столько же не составило бы им ни особого труда. А вот я подустал, да и пальцы на ногах начали довольно существенно болеть.
.
.
За ту неделю, что мы пробыли в Лапландии, мороз был от 10 до 17 градусов - ерунда для заполярного февраля, но для нас, уроженцев Новороссии и обитателей Германии, это уже обалдеть как круто. На морозе устаешь быстро, краткий световой день тоже сил не добавляет, так что к концу дня устаешь не меньше, чем на сафари или сноркелинге.
.
-
.
В отеле "Хуло-Поро" ("Сумасшедший олень). Изображение сумасшедшего оленя прилагается.
.